Охотники ночного города - Страница 121

121

При мысли о доме Кобылин взглянул на свой собственный. Из окон вырывались багровые отсветы пламени — огненная жижа растеклась по полу и медленно выгрызала квартиру изнутри. С минуты на минуту начнется настоящий пожар, и тогда соседи очнутся от оцепенения, забьют тревогу. Пожар — он похуже бандитских разборок будет. Но что делать? Квартиры больше нет. Да и сюда опасно возвращаться. Куда идти, что делать?

Кобылин медленно опустил оружие. Спрятал дробовик, сунул за пояс «беретту», которую нужно было перезарядить. И в тот же миг в кармане шевельнулся телефон. Потом забился пойманной в сеть рыбой. Не веря самому себе, Алексей судорожно выудил из кармана черную коробочку, с которой никогда не расставался, откинул крышечку.

На экране красовался конвертик, свидетельствующий о том, что пришло текстовое сообщение. Дрожащими пальцами Кобылин нажал нужную кнопку и впился глазами в черные буквы. Это был адрес. Всего лишь несколько строчек, ни о чем не говоривших Алексею. Но отправитель — Два Нуля, подпись — ноль. Кобылин почувствовал, как обгоревшие на затылке волосы становятся дыбом. Полный сбор. Общая тревога — этот код он знал, хотя никогда не сталкивался с такой ситуацией. Значит, дела идут настолько плохо, что сигнал разослали всем, даже тем, кто формально не числился в конторе. Этот тревожный сигнал принял даже отключенный телефон Кобылина. Спасите наши души…

Над головой с треском распахнулось окно, до Кобылина донесся сдавленный спор мужчины и женщины. Заскрипела дверь соседнего подъезда. Одна из машин робко взвизгнула сигнализацией, словно вопрошая — ну теперь-то можно? Мелкие зверьки, спрятавшиеся в норы при виде хищника, осмелели. Еще немного и — загомонят, выбегут толпой на улицу, заохают, заахают, закудахтают…

Кобылин резко сунул телефон в карман и, развернувшись, зашагал через темный двор — к шоссе.

У него не было выбора. Охотник не мог не ответить на просьбу о помощи.

* * *

В два часа ночи шоссе было довольно оживленным, но никто не торопился брать попутчика, пытавшегося остановить машину — в такое время брать пассажиров отважится не всякий. Такси удалось тормознуть лишь одно — бурые от грязи «Жигули»-«шестерку» с шашечками на негорящем фонаре. Других, как назло, на дороге не было, а Кобылин торопился.

Когда «шестерка» притормозила у тротуара, Алексей без лишних слов забрался в салон и, даже не спрашивая цену, назвал адрес.

Водила — носатый и чернявый кавказец, словно вышедший из анекдотов, — бодро стартовал, едва не рассыпав внутренности своего железного «коня» по асфальту.

Уже тронувшись с места, начал говорить о цене с таким акцентом, что Алексей едва его понимал. Но тут же согласился на все: в кармане рядом с документами всегда лежала пачка денег — на операции порой они значили не меньше, чем пистолет. От попыток завязать разговор Кобылин отмахнулся, он думал только о том, что ждет впереди.

Назад дороги не было. Квартира засвечена и разгромлена. Никто не поддержит и никто не поможет, да и загадывать, что будет потом, рановато. Сначала надо разобраться с тем, что происходит. Кобылин не сомневался — оборотни таки начали войну. И теперь вопрос стоял так: кто — кого. Алексей, успевший немного нахвататься опыта за время ночных дежурств, понимал: им противостоят вовсе не все оборотни города, а всего лишь одна активная группа, не такая уж большая. Если бы против охотников вышла разом вся городская нечисть, контора не продержалась бы и пяти минут. Но это означало бы открытую войну на уничтожение, а этого не хотели ни нечисть, ни люди. Многочисленные оборотни, упыри и другие, у кого было хоть немного мозгов в черепушке, понимали всю опасность сосуществования. Подземники были не единственными, кто хотел жить своей жизнью, — многие вампиры и старшие оборотни тоже неплохо устроились в этой жизни и не хотели рисковать своим положением. К охотникам они относились, как к неизбежному злу, и старались не попадаться им на пути. Охотники, как санитары каменных джунглей, вычищали тех, кто проявлял излишнюю активность. Но этот раз, пожалуй, среди нечисти нашлись те, кто решил, что излишнюю активность проявляют как раз охотники, сбившиеся в стаю. Отчаянные головы, которым нипочем мнение других, найдутся всегда и везде. На этот раз, видимо, настал черед оборотней. Все недовольные собрались в стаю и напали.

Кобылин понятия не имел, насколько велика контора. Но догадывался, что не слишком многочисленна. Конечно, если не считать осведомителей, наблюдателей, информаторов, что порой и сами не знали, что они делают и для кого. Бойцов, тех, кто знал, что к чему, и видевших оборотную сторону этой мирной жизни, было не так уж много. Кобылин видел десятка два патрульных и сомневался, что их намного больше. Оборотни пытались ослабить Два Нуля, а когда не удалось — атаковали в открытую. Кобылин не сомневался — там, куда он едет, сейчас разворачивается главная битва. Чья стая уцелеет, та и будет праздновать победу. Либо охотники вычистят взбесившихся волчар, и все вернется на круги своя, либо… Либо победит дикая стая, и тогда в городе воцарится хаос, потому что стая, попробовавшая крови и власти, уже не отступит. Сейчас Кобылин думал об одном — нужно успеть. Только бы успеть.

Над ухом бормотал носатый водила — то ли ему было скучно, то ли со сном боролся таким образом. Пассажир не отвечал, и кавказец больше говорил сам с собой. Но, прислушавшись, Кобылин вдруг понял, что водила шахид-такси, как называли в народе эти раздолбанные, держащиеся на честном слове машины, робко пытается выяснить у пассажира дорогу.

121